Министерство финансов не признало иск Екатерины Пузиковой о возме­щении морального вреда

В среду, 18 июля, в Ленинском районном суде Самары прошло первое заседание по иску вдовы отрав­ленного заместителя главы самар­ского отделения Россельхозбанка Дмитрия Пузикова к минфину РФ. 

Екатерина Пузикова пытается взыскать с государства компен­сацию морального ущерба в размере 10 млн руб. за незаконное привле­чение ее к уголовной ответ­ствен­ности. Минфин ее требо­ваний не признает. Вдова Дмитрия Пузикова наста­ивает на том, что ей нанесен ущерб, так как от уголовного пресле­до­вания кроме нее пострадали ее родители, сын и карьера.

На заседании Екатерина Пузикова не смогла сдержать слез, расска­зывая, как тяжело пришлось ей и ее семье в период уголовного преследования.

- Представьте: мне было 23 года. У меня появился ребенок, когда меня обвинили в таком страшном преступ­лении. Кто-нибудь задумы­вался о том, что у меня есть семья, немолодые родители? Отец постарел за один день и стал весь седой. Маме в это время вообще диагно­сти­ровали третью степень онкологии. Благо, диагноз впослед­ствии сняли. Но у нее до сих пор бессонница, скачет давление. На протя­жении шести лет они находились в состоянии жуткого стресса. Я даже представить не могу, что пришлось пережить родителям. Я бы, наверно, предпочла, чтобы у меня отняли руку или меня распилили, нежели провожать своего ребенка в тюрьму. А мои родители это пережили! – рассказала женщина.

Также, по словам вдовы отрав­ленного банкира, от уголовного пресле­до­вания пострадал ее сын.

- Представьте, как вы объяс­няете своему ребенку, что должны уехать на неопре­де­ленный срок неизвестно куда, и он плачет, и впослед­ствии отказы­вается с вами просто разго­ва­ривать. Мы с сыном поменяли фамилию, потому что уже в детском садике у него начались проблемы. Видимо, другие дети узнали от своих родителей, и начали ему что-то говорить про его отца, маму, – рассказала Екатерина в суде.

Она также отметила, что был нанесен ущерб ее карьере: в период рассле­до­вания в отношении нее уголовного дела Екатерина Пузикова не могла трудо­устро­иться – на собесе­до­ваниях потен­ци­альные работо­датели называли ее «слишком известной личностью» и говорили, что такие люди им не нужны. Но и сейчас, когда вдова Дмитрия Пузикова оправдана, проблемы с трудо­устрой­ством остались.

Она также отметила, что в период ареста она вынуждена была находиться в СИЗО с алкого­ликами, нарко­манами, убийцами, больными СПИДом и тубер­ку­лезом, «спать в горно­лыжном костюме в трех парах носков, в шапке, под одеялом, трястись от холода, мыться раз в неделю, терпеть отношение надзи­ра­телей и читать о себе мерзкие коммен­тарии в СМИ».

- Я прошу удовле­творить мое исковое заявление, так как даже в матери­альном плане не подлежит оценке то, какой ущерб был нанесен мне, ребенку и моим родителям, их репутации, здоровью и времени,– резюми­ровала Екатерина Пузикова.

В ответном слове предста­витель Минфина РФ в лице сотрудника управ­ления Федерального казна­чейства по Самарской области Дмитрий Шумеев сказал, что истец не предо­ставил доказа­тельств, подтвер­ждающих заявленный размер компен­сации морального вреда.

- Истица указывает на ухудшение состояния здоровья ребенка и тяжелое психо­ло­ги­ческое состояние родителей как на один из доводов, подтвер­ждающих размер заявленной ей суммы компен­сации,. Но вместе с тем полагаем, что причинно-следственная связь между незаконным уголовным пресле­до­ванием и состо­янием здоровья ее ребенка не доказана. Кроме того, законо­да­тель­ством преду­смотрена компен­сация морального вреда в связи с реаби­ли­тацией конкретно истицы. Поэтому доводы о том, что она страдала из-за страданий родителей и ребенка, не относятся к делу и не могут служить доказа­тель­ством, – заявил предста­витель ответчика.

По его словам, общий срок уголовного пресле­до­вания Екатерины Пузиковой составил более пяти лет, и «для такого рода обвинения и дела такой сложности это не является чем-то из ряда вон выходящим».

Также в своем иске Екатерина Пузикова заявила, что ей был нанесен моральный ущерб распро­стра­нением в отношении нее порочащих сведений родствен­никами погибшего супруга. Но Дмитрий Шумеев не считает этот аргумент относя­щимся к делу, «поскольку такие сведения могут и могли распро­стра­няться независимо от привле­чения Екатерины Пузиковой к уголовной ответ­ствен­ности». К тому же в этой ситуации истица могла обратиться с иском о защите чести и досто­инства к матери Дмитрия Пузикова и другим его родствен­никам, считает предста­витель минфина.

Он также обратил внимание суда на то, что истица не предо­ставила доказа­тельств пристального внимания прессы к ее уголовному преследованию.

Кроме того, на заседании адвокат Екатерины Пузиковой Андрей Карномазов попросил приобщить к материалам дела допол­ни­тельные документы, связанные с уголовным пресле­до­ванием в отношении женщины. В связи с этим предста­витель проку­ратуры попросила дать ей время для знакомства с этими матери­алами, и суд объявил перерыв до 19 июля. Защита вдовы Дмитрия Пузикова планирует задей­ствовать в процессе родствен­ников и знакомых Екатерины Пузиковой, которые подтвердят факт причи­ненных ей страданий в период уголовного пресле­до­вания. Также рассмат­ри­вается возмож­ность вызвать в качестве свиде­телей предста­ви­телей СМИ, которые подтвердят, что процесс вдовы отрав­ленного банкира широко освещался в печати и на телеви­дении и вызвал общественный резонанс.

Дмитрия Пузикова вместе с братом Александром Сафоновым и его подругой Марией Борисовой доставили марте 2012 года в больницу после вечеринки дома у Пузиковых в поселке Кондурчинский Красноярского района Самарской области. Александр Сафонов был частично парали­зовал, а Дмитрий Пузиков скончался в больнице. В апреле 2013 года эксперты установили, что в пище, которую в день гибели банкира употребляли гости, был таллий. Было возбуждено уголовное дело, подозре­ваемой по которому стала жена банкира Екатерина Пузикова. Ей дважды предъ­яв­лялись обвинения в убийстве. Женщина сначала находилась в СИЗО, потом ее поместили под домашний арест, а затем изменили меру пресе­чения на подписку о невыезде. В октябре 2017 года Самарский областной суд оправдал женщину. В марте 2018 года Следственный комитет РФ признал ее потер­певшей по этому делу.

Борис Григорьев, фото автора

Поделиться: