В пятницу, 21 декабря, в суде Комсомольского района допрашивали очередного тайного свидетеля. По мнению адвокатов, не было необходимости скрывать его личность.
Заявление о том, что в ходе процесса будет допрошен очередной тайный свидетель, вызвало недовольство у защитников обвиняемых.
- Мы уже допрашивали нескольких тайных свидетелей. К сожалению, узнать, откуда они получили ту или иную информацию, сообщаемую суду, защите не удалось. Мы не против того, чтобы допрашивались свидетели на условиях состязательного процесса. Но хотелось бы знать, откуда у свидетелей появилась эта информация. К сожалению, предыдущие свидетели нам на эти вопросы отказывались отвечать, — заявил адвокат Вячеслав Яблоков, представляющий интересы Евгения Королева. — Я не возражаю против допроса явившегося свидетеля, но не вижу оснований проводить этот допрос под псевдонимом.
Он отметил, что в списке свидетелей более 200 человек, и большинство из них спокойно приходят в суд и дают показания лично.
- Стороне защиты не предоставлена информация о том, что в отношении каких-то свидетелей были угрозы. Есть несколько вариантов обеспечения безопасности человеку, участвующему в уголовном процессе, в том числе применение мер охраны и защиты в отношении свидетелей. Но сторона обвинения использует самый простой механизм, лишающий сторону защиты задать ряд вопросов. Мы предлагаем, если в отношении данного свидетеля есть какая- либо угроза жизни и здоровью, принять меры безопасности, предусмотренные законодательством, а свидетеля самого допросить путем его личного участия, — добавил Яблоков. Его подержали все защитники обвиняемых.
Однако судья отклонил это возражение, отметив, что подсудимые находятся на свободе. В связи с этим нельзя исключать вероятность давления на свидетеля или членов ее семьи. Возможны и угрозы.
После этого показания начала давать дама под псевдонимом Тамара Орлова. Участники процесса могли лишь слышать ее голос из динамиков и задавать вопросы в микрофон.
Тамара Орлова рассказала, что Владимир, а потом и Сергей Махлай были крупными акционерами ТОАЗа. Об этом, по ее словам, знали все. Однако ответить на вопрос, о том, каким количеством акций они владели, Тамара Орлова не смогла. Не видела она и документы, подтверждающие владение акциями. Слышала она и про долгосрочное соглашение с «Nitrochem Distribution». Но сам договор не видела.
Тамара Орлова заявила, что указание о цене на продукцию поступало от «Nitrochem Distribution» за подписью Беата Рупрехта-Ведемайера. Эти цены просто визировались на предприятии. Так, по ее словам, было заведено, с этим никто не спорил. Ценовой комитет, который был чуть позже создан, на цены практически не влиял. Он появился после того, как на цены начал обращать внимание один из акционеров – компания «Уралхим».
В показаниях тайного свидетеля не было ничего разоблачающего или уличающего обвиняемых. О многом свидетель знала лишь по слухам или со слов других людей. При этом она признала, что на предприятии просто не хватит места для хранения произведенной продукции, если ее в течение месяца никто не будет покупать. Напомним, защитники обвиняемых в ходе заседаний периодически акцентируют внимание на уникальности ТОАЗа в части производимых предприятием объемов продукции. Это, по их мнению, может объяснить и цены на продукцию, и заключение долгосрочного контракта, который обвинение и потерпевшие называют кабальным.
