Артур Латипов рассказал “СитиТрафику”, сколько мужества необходимо для испол­нения танца с юбками – Тануры. 

Артур Латипов сегодня — очень востре­бо­ванный танцор. За день, бывает, он выступает четыре раза, порой переезжая из одного города в другой. В Самарской области Артур — единственный мужчина, профес­си­о­нально танцующий восточные танцы. Интерес, переросший затем в любовь к танцу, возник еще в Узбекистане, где родился Артур.

- Я был воспитан культурой Азии, культурой Ислама. То, насколько для меня это важно, я понял еще трина­дца­ти­летним подростком, когда мы приехали в Россию, — расска­зывает он. — Мои первые попытки проходили под музыку Араша и Таркана, я пробовал танцевать дома, вспоминая то, что видел в Узбекистане. А в 17 я уже попал в профес­си­о­нальную школу.

Эта школа называлась “Берегиня” и работала на базе ТГУ, где Артур Латипов учился на инженера по ремонту и эксплу­а­тации автомо­бильного транс­порта. Потом была школа восточного танца “Алиша” и хорео­гра­фи­ческая школа им. М.М. Плисецкой. А по окончании ТГУ он поступил в Самарскую Государственную Академию Культуры и Искусства (сейчас СГИК) на отделение народной хорео­графии. Но начиналось все непросто.  

- Не было инфор­мации, что такое мужчина в восточном танце. Первое время было тяжело, и даже не столько мне, сколько родным: мол, что это за мальчик, который танцует восточные танцы? Потом начала появляться инфор­мация, опыт, знания. Я смотрел, как танцуют мужчины на между­на­родном уровне. Было, на что смотреть и от чего отталкиваться.

- Какова специфика восточного танца?

- Как такового мужского восточного танца нет. На востоке, как и у нас, в России, в каждом регионе есть свой нацио­нальный танец, и у него есть свои харак­терные черты.
То, что принято называть мужским восточным танцем, это, скорее, интер­пре­тация женского танца живота. 

— Но мужской восточный танец отличается от женского намного более мужественной подачей…

- Абсолютно верно. Он отличается более мужественной подачей. Движения те же, но исполнены в мужском характере. 

— И в костюмах более сдержанные цвета?

- Мужчины более сдержанные эмоци­о­нально, у них другая психо­логия, поэтому костюм и манера поведения, конечно, другие.

- Вы танцуете Тануру – ритуальный танец, который считается одной из суфийских практик, медитацией, вводящей испол­нителя в состояние транса. А лично вы что чувствуете, когда танцуете Тануру?

- Танура — это танец рождения и создания жизни, это общение с богом. Арабы недаром в танце делают из юбки “ребенка”. Они входят в транс, и по описаниям ощущение такое, будто ты стоишь на месте, а мир кружится.

В наше время египтяне и арабы сделали из Тануры шоу-вариацию. Это шоу-вариацию я и танцую. Костюм уже отличается много­сек­ци­онными юбками, их две, у некоторых танцоров их даже три, добавлены различные аксес­суары: платки, тарелки. Как-то в Египте я видел шоу, где танцор поджигал юбку и кружился, это было завора­жи­вающее зрелище.
Я называю Тануру абсолютным танцем, потому что здесь добавлены и эмоции и очень много физиче­ского напря­жения, особенно, когда возникает сила инерции. Когда кружишься уже две-три минуты, ее тяжело стано­вится крутить, а юбка, между прочим, весит до 12 килограмм…

— А что все-таки по ощущениям?

- Есть два состояния. Во время первого я абсолютно ухожу в себя. Во время второго у меня внутри проис­ходит монолог-контроль: “Сейчас я специ­ально прибли­жаюсь к сцене, чтобы немного добавить интриги, напугать зрителя… А здесь вот кулисы: их важно не задеть, а вот здесь объект на сцене стоит…”

- Танура требует идеального состояния вести­бу­лярного аппарата и усердных трени­ровок. Сколько времени понадо­билось, чтобы прийти к тому уровню, который у вас сейчас?

- Первый раз я увидел танец в 2006 году. Мне он очень понра­вился, и я решил сделать костюм с мастером. У нас не получилось: костюм просто “не работал”. Система должна работать так, чтобы юбка подни­малась силой инерции кружения, чтобы купол раскры­вался. Для этого нужно рассчитать массу краев (массу борта). В первый раз этого мы не знали. У нас ничего не открылось тогда, да и ткани были не те. Идею с платьем я на время оставил, но крутить Тануру не прекратил.

Первые мои опыты кружения ограни­чи­вались одной минутой. Я включал любую восточную музыку и крутился. Становится плохо, отдохну, и еще раз. В этом танце есть формула 1:2. Чтобы продер­жаться на сцене минуту, нужно на репетиции крутить не меньше двух. Сейчас мое время на репетиции доходит до 15 минут без остановки. Выступление же длится 7 минут. В планах увеличить выступ­ление и до 10 минут. 

— Костюм, в котором вы сейчас танцуете, делался на заказ?

- Это ручная и фабричная работа из Египта. Он достался мне от одного танцора из Москвы. Под меня не шили, наоборот, я под него подстраивался. 

— Танура — не единственный танец, который вы танцуете. Какие еще танцы есть в репертуаре?

- В моей программе есть класси­ческий мужской восточный танец, где костюм состоит из рубашки и черно-белых брюк. Есть в нем цепи и стразы, но выполнен костюм в мужском характере. Музыкальная компо­зиция включает в себя лирическую арабскую песню. Танец со всеми жестами и канонами восточного танца. Египетский танец очень эмоци­о­нальный, в нем много жестов, много эмоций и диалога со зрителем.

Есть и фольклор — народный танец дабка. Его танцуют и мужчины и женщины. Танец требует хорошей физической подго­товки, нужны очень мощные мышцы ног и коленей. Есть еще танец под барабаны. Он называется соул табл, это когда играют на барабанах вживую. Программа полностью моя, я сам ее придумал, ритмы, движения. Барабанщик у меня очень хороший, мы срабо­тались и часто вместе выступаем.

Есть дуэтные танцы, это когда я танцую с партнершей, с девушкой. Там мы используем красивую лирическую песню о любви. В дуэте рассмат­ри­ваются все темы взаимо­от­но­шений мужчины и женщины.

- Как вы восста­нав­ли­ваете силы?

- У меня специ­альная диета, я много ем. Нужен посто­янный отдых. У меня это бывает по-разному. Это и прогулки по городу с близкими и друзьями, это может быть чтение книг, рисование.
Лучшее лекарство — сон. И лучше длиною в сутки. Но на деле, из-за того что много событий в которых я участвую, спать получается по 3 – 4 часа.

- Мы знаем, что вы не только танцуете, но и пишете прозу, рисуете. Вы – номинант нацио­нальной литера­турной премии “Писатель года”, который оценивает работы молодых писателей. Ваш рассказ также был опубли­кован в одном из сборников журнала “Дебют”…

- Да, диплом и сборник я получил по почте. А саму премию вручали в Москве.

Еще в школе мои сочинения всегда приводили в пример. А позже я стал чувствовать вдохно­вение что-то написать. Сначала это были заметки, я начал их записывать с 2009 года. Мои темы — красота женщины, взаимо­от­но­шения мужчины и женщины. Пишу про опыт моей жизни, окружающих меня людей, случайно встретившихся.

Сейчас я пишу рассказ под названием “Письмо Веронике”. Он о ценности семьи, о наших близких, о том, что нужно ценить момент “здесь и сейчас”. Это будет небольшой рассказ, но лично меня он трогает.

— В конце прошлого года вы также закончили обучение на дизайнера интерьера. А эта страсть откуда?

- Когда я попадаю в какое-нибудь помещение, я начинаю оценивать проис­хо­дящее: гармо­нично ли это для меня, какие цвета я бы выбрал, какие материалы. Сейчас я в этом направ­лении работаю, осваиваю программы по проектированию.

- Получив в ТГУ техни­ческую специ­аль­ность, вы в итоге стали артистом, писателем, а теперь еще и дизай­нером. Вам вообще как-то приго­дились навыки, полученные в университете?

- Все в этой жизни так или иначе приго­ждается. По своей специ­аль­ности я работал почти семь лет. И это образо­вание, правда, помогает сейчас в работе дизайнера.

— А не получится, что занятия литера­турным творче­ством или дизайном затмят танцы?

- Я учусь – и с каждым днем это получается все лучше — держать все в гармонии. Все занятия дополняют друг друга в творчестве.

Ярослав Литвинцев, фото автора

Поделиться: